Академичность как новая форма интеллектуального дилетантизма

Елена Семеняка
Национальный университет «Киево-Могилянская академия»

Ни в сказке сказать ни пером описать, как я рада, что при вступлении в аспирантуру изменилась тема моего исследования (вместе с научным руководителем) и вместо забракованной за невостребованностью темы сравнения двух типов трансцендентализма – кантианского и витгенштайновского, у меня открылась редкая возможность заняться исследованием творчества Эрнста Юнгера, хотя последний, впрочем, как и Людвиг Витгенштайн, мало желающий "калечить себя на догоду академичности" (Петер Слотердайк), от академической карьеры отказался... Занимаясь написанием статей для диссертации и следуя академическим стандартам оформления последних (что, к сожалению, более важно в "научном плане", чем содержательный аспект), полностью разделяю отвращение этих великих мыслителей ХХ ст. к ориентации на этот минимальный уровень (все помнят возмущение Витгенштайна, когда у него потребовали список литературы для присуждения учёной степени). Ведь точно так же не секрет, что далеко не все, кто не соответствует фигуре образцового академического интеллектуала, "глупее" университетских бумагомарателей; это только нашим "мыслителям" хочется видеть во всех "непрофессиональных" деятелях "пасечников" и "поэтов"... Практика и мой личный опыт общения показывает, что крайне малый процент преподавателей сохраняет живой разум и способность к критической рефлексии, и если из уст одних из них я готова принимать рекомендации и замечания, даже сугубо технического плана (в конце концов, раз я ступила на стезю стандартной академ. карьеры, точное выполнение правил игры в моих интересах), то иных я мыслителями и уж тем более интеллектуальными авторитетами не считаю вообще... И то, чем промышляют многие из них вне университетских стен, а именно продуцированием фигни на постном масле для малообразованных и дилетантов в целях улучшения своего благосостояния, увы, не вызывает уважения.

КОМЕНТАРІ (1)

Несколько занятных эпизодов о феерических защитах Людвига Витгенштейна:

"Вернувшись в Кембридж, Мур, проинструктированный Витгенштейном, представил "Логику" на соискание ученой степени бакалавра. Однако научное сообщество Тринити Колледжа отказалось признать эту работу "диссертабельной" на том основании, что к работе не были приложены предисловие, обзор и список использованной литературы, на которой базируется подобное исследование.

Ничего не поделаешь, Муру пришлось в письме объяснять ситуацию Витгенштейну. Витгенштейн был взбешен и, как в старые времена, когда гонцам, приносившим дурные вести, рубили головы, он разразился следующим посланием: "Дорогой Мур, Ваше письмо раздражило меня. Когда я писал Логику, я не сообразовывался с Кембриждскими циркулярами, поэтому я полагаю, было бы справедливо, если бы вы присудили мне мою степень без всех этих бюрократических соответствий с циркулярами! Вроде Предисловия и Примечаний. Если я не могу рассчитывать, чтобы для меня сделали исключение даже в таких ИДИОТСКИХ деталях, то я вообще могу отправляться прямо к ДЬЯВОЛУ; если же я вправе рассчитывать на это, а Вы этого не сделали то — ради Бога — можете сами отправляться к нему."

Через два месяца Витгенштейн опомнился и написал Муру спокойное письмо, в котором попросил нечто вроде извинения. Но все это уже было слишком — даже для Мура. "Думаю, мне не следует ему отвечать, — записал Мур в дневнике, — потому что я не хочу его больше видеть".

Так Витгенштейн поэтапно покончил с Пинсентом, Расселом, Муром и Кембриджем — с первым навсегда, с остальными — на долгие 15 лет."

[После повторного приезда в Кембридж]

"Витгенштейн приехал в Кембридж 18 января 1929 года. Приехал не так, как первый раз в 1911 году, — "плохо говорящим по-английски "немцем". В этот раз его ждали, в честь него устраивали обеды, он был не просто известным на весь мир мыслителем, он стал, выражаясь современным языком, "культовой фигурой". Но Витгенштейну на все это было наплевать — Фрэнк Рамсей для него был единственным человеком, с кем можно всерьез обсуждать философские проблемы.

Первые два триместра Витгенштейн числился "продвинутым студентом" (что-то вроде аспиранта), пишущим диссертацию, которую он должен был представить на соискание степени доктора философии. Официальным научным руководителем ему назначили Фрэнка Рамсея, который был на 17 лет моложе своего подопечного. Экзаменаторами же (так сказать, оппонентами) были назначены Рассел и Мур. Защита состоялась 18 июня 1929 года. Когда Рассел вошел в экзаменационную комнату вместе с Муром, он улыбнулся и сказал: "Никогда в моей жизни не было ничего более абсурдного". Экзамен начался беседой между старыми друзьями. Затем Рассел, смакуя абсурдность ситуации, сказал Муру: "Продолжай, ты должен задавать ему какие-то вопросы — ты же профессор". Затем последовала короткая дискуссия между Расселом и Витгенштейном по поводу витгенштейновской теории невыразимости логической формы. Разумеется, Рассел не убедил Витгенштейна ни в чем, и кончилось это сугубо торжественное заседание тем, что Витгенштейн поднялся, похлопал каждого из экзаменаторов по плечу и покровительственно заметил: "Да не волнуйтесь вы: я знаю, что вы этого никогда не поймете"."

Вадим Руднев "Божественный Людвиг"